This publication was supported under a grant funded by the Program of Individual Research of The John and Catherine MacArthur Foundation (grant N 03-77894-000-GSS). 15 страница

Исключением из правила был лишь масштабный исторический фильм С.Эйзенштейна «Иван Грозный», где убедительно показывался безжалостный и кровавый репрессивный государственный механизм: опричнина, по царской воле терроризирующая Россию, Иван Грозный, ценой жизни десятков тысяч подданных превращающийся в диктатора... Все это по сути было иносказательной формой отражения российской реальности 30-х-40-х годов ХХ века. Не удивительно, что вторая серия фильма, где авторский протест против террора и тоталитарной власти особенно очевиден, была запрещена сталинским режимом...

Последующий этап второй половины 50-х – начала 80-х годов можно разделить на два основных периода - хрущевской «оттепели» (от середины 50-х до середины 60-х) и брежневской «консервации» (от конца 60-х до начала 80-х). Однако при всех особенностях и отличиях данных периодов кинотрактовка темы массового и индивидуального террора и насилия оставалась примерно одной и той же: террор как таковой в принципе осуждался, однако к так называемому «революционному террору» отношение было, скорее, сочувственным...

Общий социокультурный, политический и идеологический контекст с середины 50-х голов до первой половины 80-х годов прошлого века определялся:

-отказом от тезиса классовой борьбы внутри страны, объявлением о создании единого советского народа, у которого якобы нет национальных, этнических, классовых, расовых проблем;

-официальный отходом от идеи мировой революции и повсеместной диктатуры пролетариата, провозглашением политики «мирного сосуществования социалистической и капиталистической систем» при сохранении так называемой «идеологической борьбы»;

-ликвидацией массового террора государства по отношению к собственным гражданам при сохранении локального государственного насилия и борьбы с «инакомыслящими» (травля Б.Пастернака, А.Сахарова, А.Солженицына, И.Бродского и др.);

-поддержкой, в том числе военной, прокоммунистических режимов в развивающихся странах.

-продолжением: а)индустриализации (в основном тяжелой и военной промышленности), правда, меньшими темпами и без прежнего напряжения людских ресурсов (к началу 80-х из-за падения цен на нефть все сильнее проявлялись кризисные тенденции в неэффективной плановой государственной экономике); б)интенсивного внедрения коммунистической идеологии (в обновленной, ориентированной на труды Ленина и постсталинских идеологов трактовке) при менее активной борьбе с религией; в)последовательной милитаризации страны, развязыванием локальных военных конфликтов (в Африке и в Азии), интервенцией в Венгрии (1956) и Чехословакии (1968);

Перед кинематографом и телевидением в рамках тематики насилия и террора ставились четкие пропагандистские задачи, которые и служили основой для концепций авторов фильмов и телепередач:

-показать, что насилие и террор эпохи революции и гражданской войны были вынужденной мерой, принесшей России многочисленные страдания;

-умолчать, или, по крайней мере, скрыть истинные масштабы массового террора 20-х -30-х годов, концентрируясь в основном на теме военного террора и насилия 40-х;

-убедить зрителей, что так называемый «революционный террор» народовольцев, большевиков, чекистов совершался с самыми благородными целями, а сами террористы были честными, преданными «замечательной идее грядущего коммунизма» защитниками прав угнетенных и трудящихся масс;

-осудить современных террористов, угоняющих самолеты, корабли и взрывающих бомбы в общественных местах и т.д.

Жанровые модификации: драма (военная, историческая), вестерн, реже - трагикомедия, мелодрама. Стилистика большинства этих фильмов уже не определялась канонами «соцреализма». Помимо весьма традиционных для этого направления экранизаций «Тихого Дона», «Хождений по мукам» и «Оптимистической трагедии» на экраны выходили лихие приключенческие фильмы типа «Неуловимых мстителей», а то и вовсе кровавые вестерны («истерны») С.Гаспарова («Ненависть», «Хлеб, золото, наган», «Шестой»), действие которых разворачивалось в эпоху гражданской войны, а взаимная ненависть враждующих сторон подавалась, как неизбежное жанровое условие игры. Истребление десятков людей на экране выглядело неким аттракционом с фонтанами крови...

Преобладающие модели содержания фильмов этого периода, сюжеты которых были связаны с изображением насилия: террор и насилие по отношению к так называемым «врагам» (отечественным и иностранным) и террор и насилие «врагов» по отношению к власти, ее представителям и мирным гражданам .

Драматургический стереотип фильмов на «историко-революционную» тему: бедные с восторгом принимают власть большевиков, «средний класс» и интеллигенция колеблются, их пугает террор, кровь, война. Но, в конце концов, колеблющиеся понимают, что большевики пошли на эти репрессивные меры вынужденно, во имя грядущего блага бедных слоев населения. Так сомневающиеся герои приходят к пониманию правоты теории революционного террора, насилия и диктатуры пролетариата («Хождение по мукам» и др.). В связи с этим особую благодарность у авторов подобных фильмов заслуживают чекисты, «чистыми руками», огнем и мечом выжигающие «враждебную заразу» (то есть миллионы людей) с земли русской («Операция «Трест», «Крах», «Петерс», «Рожденная революцией», «Крах операции «Террор», «20 декабря» и др.). Попытка А.Аскольдова в драме «Комиссар» раскрыть подлинный трагизм эпохи гражданской войны и антигуманную суть революционного террора и насилия была безжалостна подавлена: фильм был запрещен на целых двадцать лет... Столь же сурово была пресечена попытка А.Германа (кстати, во многом данная намеком, зашифрованная) честно показать работу чекистов 30-х годов в фильме «Мой друг Иван Лапшин»... Из вышедших на экран картин наиболее драматическое и правдивое воплощение тема революционного террора и насилия нашла в трагикомедиях «Бег» (по мотивам произведений М.Булгакова) и «Служили два товарища»...

Читайте також:

<== попередня сторінка	\|	наступна сторінка ==>
This publication was supported under a grant funded by the Program of Individual Research of The John and Catherine MacArthur Foundation (grant N 03-77894-000-GSS). 14 страница	\|	This publication was supported under a grant funded by the Program of Individual Research of The John and Catherine MacArthur Foundation (grant N 03-77894-000-GSS). 16 страница

Не знайшли потрібну інформацію? Скористайтесь пошуком google:

Генерація сторінки за: 0.071 сек.