This publication was supported under a grant funded by the Program of Individual Research of The John and Catherine MacArthur Foundation (grant N 03-77894-000-GSS). 16 страница

Драматургический стереотип фильмов на военную тему (популярные в 60-е годы телесериалы «Вызываем огонь на себя», «Майор Вихрь» и др.) оставался примерно тем же, что и в 40-х годах, правда, с большей мерой правдивости... К примеру, в фильме «Сильные духом» методы индивидуального террора, которые использовал против нацистов в годы второй мировой войны русский разведчик Кузнецов, полностью оправдывались, хотя его теракты против видных нацистов имели и оборотную сторону: за каждого убитого Кузнецовым немецкого офицера фашисты расстреливали сотни так называемых заложников - мирных людей...

В фильмах «Софья Перовская» и «Казнены на рассвете» с сочувствием показывались террористы, совершившие покушение на жизнь российского императора. Зато в «Шестом июля» террористический акт левых социал-революционеров, убивших германского посла в 1918 году, подвергался осуждению... Еще больше осуждалась и террористическая деятельность знаменитого лидера эсеров Бориса Савинкова в фильмах «Крах» и «Операция «Трест»... При всем том, конечно же, обличался терроризм на сугубо криминальной почве («Схватка в пурге», «Пираты ХХ века»).

Правда, в начале 80-х в фильме «Рассказ неизвестного человека», пожалуй, впервые в российском кино были подвергнуты сомнению не только целесообразность революционного индивидуального террора, но и нравственные качества самих революционеров (разумеется, главный герой не был большевиком)...

Словом, несмотря на сохранившиеся штампы 30-х - 40-х годов, в киносюжетах по отношению к теме террора произошли определенные изменения. Появились более «мягкие» модели трактовок террора, лишенные яростной беспощадности и категоричности моделей 30-х-40-х. Террор по отношению к классовым врагам по прежнему подавался со знаком плюс, однако все чаще акцент делается на его вынужденности, временности, иногда даже ошибочности.

Следующий этап второй половины 80-х годов ХХ – начала XXI века можно разделить на два основных периода - «перестройки» (1985-1991) и «реформ» (1991- наши дни). Эти периоды существенно отличаются друг от друга, однако в подходе к теме массового и индивидуального террора их объединяет его категорическое осуждение во всех видах.

Напомню социокультурный, политический и идеологический контекст этих лет:

1) провозглашение М.С.Горбачевым политики «перестройки и гласности», плюрализма, демократизации и улучшения социализма; официальное осуждение массового и индивидуального террора и реабилитация миллионов невинно осужденных, расстрелянных и репрессированных, инакомыслящих; отказ от идеологической борьбы и вывод войск из Афганистана, провозглашение политики разоружения; курс на отмену цензурных запретов и свободный обмен людьми и идеями с Западом; экономический и идеологический кризис, приведшие в итоге к попытке консервативного государственного переворота летом 1991 года; распад Советского Союза в конце 1991 года;

2) начало экономических реформ:, возрождение частной собственности, «шоковая терапия» и т.д. (1992); резкое разделение общества на немногочисленных богатых и многочисленных бедных, находящихся на грани нищеты; попытка государственного переворота осенью 1993 года; кризис движения реформ, война в Чечне, попытка решения экономических проблем с помощью западных займов, упадок российской промышленности; попытка снова выйти из кризиса на рубеже XXI века…

На этих этапах при фактической отмене цензуры авторы фильмов впервые за долгие десятилетия получили возможность обращаться к самым острым, прежде запретным темам, в том числе и к темам насилия, массового террора и репрессий коммунистического режима.

Вот примерный круг идей, послуживших основой для авторских концепций картин и телепередач на эту тему:

-террор и насилие эпохи революции и гражданской войны, как и сама братоубийственная война были трагедией русского народа;

-массовый террор 20-х - начала 50-х годов ХХ века был закономерным следствием антигуманной политики режима Ленина-Сталина;

-террору в любых его видах не может быть никакого оправдания, как, впрочем, и идеологиям, его порождающим;

Жанровые модификации: драма (военная, историческая), вестерн, трагикомедия, мелодрама, притча, комедия. Что касается стилистики фильмов на тему насилия и террора, то помимо традиционного реализма («Знак беды», «Закон», «Николай Вавилов» и др.) снимаются гротескные, ироничные картины («Пиры Валтасара», «Десять лет без права переписки» и др.), изысканные иронические стилизации под визуальный стиль «позднего сталинизма» («Прорва»), произведения шокового натурализма («Иди и смотри», «Из ада в ад»).

Преобладающие модели содержания фильмов этого периода приведены нами в предыдущем параграфе.

Таким образом, на данном этапе все чаще появляются произведения, где насилие и террор категорически отвергаются, как антигуманные, бесчеловечные методы. Снимаются фильмы, осуждающие как массовый, так и индивидуальный террор, с чьей бы стороны он не применялся... Однако, как уже отмечалось ранее, в экранных произведениях на современную/криминальную тему насилие в последние десять лет все чаще показывается как обыденное, рядовое явление, а персонажи его совершающие – как вполне нормальные, уважаемые в обществе и даже незаурядные люди.

Читайте також:

<== попередня сторінка	\|	наступна сторінка ==>
This publication was supported under a grant funded by the Program of Individual Research of The John and Catherine MacArthur Foundation (grant N 03-77894-000-GSS). 15 страница	\|	This publication was supported under a grant funded by the Program of Individual Research of The John and Catherine MacArthur Foundation (grant N 03-77894-000-GSS). 17 страница

Не знайшли потрібну інформацію? Скористайтесь пошуком google:

Генерація сторінки за: 0.006 сек.