МАРК РЕГНЕРУС ДОСЛІДЖЕННЯ: Наскільки відрізняються діти, які виросли в одностатевих союзах
РЕЗОЛЮЦІЯ: Громадського обговорення навчальної програми статевого виховання ЧОМУ ФОНД ОЛЕНИ ПІНЧУК І МОЗ УКРАЇНИ ПРОПАГУЮТЬ "СЕКСУАЛЬНІ УРОКИ" ЕКЗИСТЕНЦІЙНО-ПСИХОЛОГІЧНІ ОСНОВИ ПОРУШЕННЯ СТАТЕВОЇ ІДЕНТИЧНОСТІ ПІДЛІТКІВ Батьківський, громадянський рух в Україні закликає МОН зупинити тотальну сексуалізацію дітей і підлітків Відкрите звернення Міністру освіти й науки України - Гриневич Лілії Михайлівні Представництво українського жіноцтва в ООН: низький рівень культури спілкування в соціальних мережах Гендерна антидискримінаційна експертиза може зробити нас моральними рабами ЛІВИЙ МАРКСИЗМ У НОВИХ ПІДРУЧНИКАХ ДЛЯ ШКОЛЯРІВ ВІДКРИТА ЗАЯВА на підтримку позиції Ганни Турчинової та права кожної людини на свободу думки, світогляду та вираження поглядів Контакти
Тлумачний словник |
|
||
This publication was supported under a grant funded by the Program of Individual Research of The John and Catherine MacArthur Foundation (grant N 03-77894-000-GSS). 47 страницаАнализ таблицы 13 (приложение 7). Возраст, с которого учителя считают возможным разрешить смотреть сцены насилия на экране своему ребенку/внуку Анализ таблицы 13 показывает, что ни один учитель не хочет, чтобы его дети/внуки смотрели сцены экранного насилия с самого рождения. Более того, 29,82% (без существенной гендерной разницы) хотели бы, вообще, запретить детям такого рода просмотры. Однако многие учителя согласны разрешить смотреть сцены экранного насилия с 18 лет (33,33%), с 15 лет (24,56%) и с 10 лет (15,79%). При этом чем старше учителя, тем более строгими они становятся в отношении возрастных ограничений для просмотра. Учащиеся (см. приложение 5) были более либеральны в этом вопросе (по отношению к своим будущим детям). Так, сторонников полного запрета детям просмотров экранного насилия было 12,67%, тогда как 10,22% школьников посчитали, что их будущим детям можно будут вообще разрешить смотреть сцены насилия на экране с самого рождения… Общие выводы: -учащиеся в целом терпимее, чем учителя, относятся к изображению насилия на экране (при этом сторонников насилия больше среди учащихся и учителей мужского пола, а противников – среди женского); -среди основных причин притягательности экранного насилия учителя и учащиеся выделяют прежде всего развлечение; -учащихся, предпочитающих просмотр сцен насилия в хорошем настроении в три с лишним раза больше, чем учителей; -среди предпочитаемых типов компаний для просмотра и обсуждения сцен насилия на экране на первом месте и у школьников, и у учителей – друзья; однако, в отличие от учителей, школьники не любят просмотров в одиночестве (любителей просмотров в одиночестве меньше всего среди респондентов женского пола); каждый пятый учитель - сторонник совместного со школьниками просмотров, каждый третий – совместных обсуждений, но только от 4% до 12% учащихся придерживаются аналогичного мнения (что разумеется свидетельствует о низкой степени авторитета учителей в данном вопросе); -учителя обсуждают проблемы насилия на экране вдвое реже, чем учащиеся, зато число педагогов, которые избегают такого рода дискуссий вдвое больше по сравнению со школьниками; -учащихся, которые отметили свою агрессивную реакцию на просмотр сцен насилия, оказалось втрое больше, чем учителей, да и в целом учащиеся в большей степени, чем педагоги, подвержены резким эмоциональным реакциям в результате контакта с экранным насилием; -длительное сохранение в памяти сцен экранного насилия имеет гендерную, а не возрастную зависимость (то есть респонденты женского пола, педагоги и школьники, помнят о сценах экранного насилия дольше, чем мужского), при этом около половины опрошенных учащихся и учителей запоминает сцены насилия надолго; -среди учителей и учащихся преобладает убеждение, что экранное насилие причастно к росту преступности в обществе, однако число сторонников этой версии среди педагогов заметно выше. -треть опрошенных учителей и учащихся согласны в том, что надо запретить только самые жестокие медиатексты, четверть школьников и педагогов выступает за полный запрет показа насилия на экране. Однако среди школьников впятеро больше тех, кто считает возможным сохранение нынешней степени интенсивности экранного насилия, а каждый десятый школьник полагает, что показ насилия на российском экране может быть даже расширен. 9. Возможности ограничения и контроля показа насилия на экране Как уже отмечалось, о необходимости противостояния потоку экранного насилия говорят и пишут многие исследователи, журналисты, педагоги, государственные деятели. К примеру, А.М.Орлов разработал своеобразную методику самостоятельного противодействия индивида вредному воздействию медиатекстов (например, просмотру сцен с детально и натуралистично изображенным насилием): 1)ощущение себя прозрачным для информационного потока. В этом случае информация с экрана льется не в меня, но сквозь меня, не оставляя никаких следов. Это наиболее «сильная» в экологическом смысле стратегия не только потребления экранных продуктов, но и общения любого рода как такового; 2)отслаивание восприятия от личностного ядра. Мое восприятие не есть я. Оно - но не я - впитывает в себя информационный поток; 3)дистанцирование себя от виртуальной ситуации (например, в виде ощущения ее условности или в виде хотя бы мельчайшего грана недоверия и критицизма к идущей информации); 4)стремление по возможности к полному осознанию предлагаемой информации особенно в плане ее структурации, т.е. выявление механизма ее воздействия. Если я сразу "вижу", какими приемами на меня пытаются воздействовать, - приемы перестают работать. Тем самым я перекрываю каналы воздействия на свое подсознание; 5)избегание вчувствования и зараженности эмоцией, сохранение позиции «благожелательного бесстрастия» или «эмоционального нейтралитета». 6)создание мягкой сердечной волны благожелательности, посылаемой сквозь экран автору фильма (или любого медиатекста – А.Ф.) навстречу его информации; 7)смотрение одним глазом; 8)кратковременное прерывание информационного потока (я просто закрываю глаза, а иногда и зажимаю уши) [Орлов, 1997]. Читайте також:
|
|||
|